Предисловие

Истории русского монашества посвящено много книг и изданий, в часности - жизнеописание игумена Назария, уже знакомое читателю. В этих очерках хотелось бы осветить как неизвестные страницы жизни игумена Назария, так и всего русского монашества XVIII века в целом.

После петровских реформ русское монашество переживало тяжелейшее время. В первой половине XVIII века Синод в отчете регентше Анне Леопольдовне пришел к заключению, что в монашеском чине «настоит ныне… умаление», и выразил опасение, что русское монашество находится на грани полного уничтожения.

Автор статьи о русском монашестве XVIII века делает следующее заключение: «В глазах светского правительства монашество окончательно потеряло свой авторитет и уважение, какими оно пользовалось во все предшествующие времена, - монашество не только не почиталось уже спасением, как в былое время, но каким-то едва терпимым государственным злом.

Если судить о тогдашнем монашестве по тем мероприятиям, которые прилагались к нему светскою властью, по сотенным и пятисотенным штрафам, по отдаче в солдаты, по кандалам и оковам, по кнутам и ссылкам на вечное время на житье в Сибирь и рудокопные заводы, а также если принять во внимание отзывы о монашестве, какие имеются в самих законодательных актах того времени и которые доводились до сведения всех и каждого (монахи – тунеядцы и развратники обществ, ханжи, плуты, воры и бродяги), то получится представление о тогдашних монашествующих, как бы о самых худших подонках государственной и общественной жизни. Вообще же к монашеству относились также, как во времена Иоанна Грозного, относились к «опальным». Все их чуждались, помощи – ни от кого. Правительство XIX века, вопреки всеобщему безверию, не только не поддержало указанного направления, но и совершенно отвергло его. Александр благословенный I, сняв с монашества бревно, положенное на него Петром Великим, стал вытаскивать его из грязи и снимать с него позор и унижение».

Но это было еще впереди. На заре же возрождения монашества  в России трудились, восстанавливая его, такие столпы как митрополиты Гавриил (Петров) и Платон (Левшин), архимандрит Феофан (Соколов) и игумен Назарий (Кондратьев), ученики старца Паисия (Величковского).

Секуляризация церковных владений в 1764 году создала совершенно новые условия монастырской жизни в Русской Церкви. Монастыри и монашество вступили в новую эпоху своей истории. И когда монастыри обеднели, можно было реформировать монашескую жизнь на аскетических основах.

В 1775 году когда преосвященный Гавриил вступил на Санкт-Петербургскую кафедру, оскудение монашества шло уже довольно быстрыми темпами. Пополнять поредевшие его ряды естественным порядком было трудно. Примирясь с новыми условиями монашеской жизни, митрополит Гавриил направил свое попечение главным образом на устройство внешнего и внутреннего быта монастырей своей епархии. Вековая практика как греческой, так и Русской Церкви выработала в данном случае одинаковое убеждение, что наилучшим типом монастырского устройства, охраняющим монашеские добродетели, является общежительный порядок. В XVIII веке полное общежитие «по уставу святых отец», как вводил его преп. Феодосий в Печерском монастыре и как вводили его затем другие ревнители монашества, соблюдалось в очень немногих монастырях.

Митрополит Гавриил был одним из тех редких иерархов-иноков, который избирал именно такой путь для внутреннего возрождения монашества своих епархий. Строго общежительный устав он считал идеалом монастырского устройства и, подбирая соответствующих людей, ревностно старался расположить под ведомое ему иночество к общежительному жительству. В результате  этих стараний целый ряд монастырей Санкт-Петербургской и Новгородской епархии был преобразован при митрополите Гаврииле по общежительному типу.

Внимание митрополита Гавриила, прежде всего, остановилось на древнем, но запущенном Валаамском монастыре. Обитель эта по самому природному положению своему была как нельзя более удобна для строго монашеской жизни: в удалении от мирского шума, среди девственной природы, лоно которой так любили русские подвижники. В Валаамском монастыре митрополит Гавриил и решил сделать первый опыт устройства общежития по образу древних общежительных обителей. Для этого он в 1781 году он обратился к настоятелю  Саровской пустыни игумену Пахомию с просьбой прислать ему опытного старца Назария.

Игумен Назарий родился в декабре 1738 года, в селе Аносово Темниковского уезда, Тамбовской губернии, в семье причетника. Отца его звали Кодратом, а мать Маврой. В святом крещении он был назван Николаем. Деревню, в которой родился Николай, населяли великороссы; находилась она в 15 верстах от Кадома - этот город являлся пограничным с Мордовией. В то время жители, населявшие эту область – мордва - еще оставались язычниками.

В 1752 году, Николай, имея от роду 12 лет, пришел в Саровскую пустынь, при пятом строителе иеромонахе Исаакии. Здесь он пробыл три года. Его старцем был иеросхимонах Варлаам, пребывавший на покое. Ранее он был строителем Костромского Песочного монастыря.

Саровская пустынь была расположена в 40 км. От города Темникова в Тамбовскйо епархии. Возникла она в 1692 г., ее основателем был иеромонах Исаакий (+1737), который настоятельствал в пустыни до 1731 г., потом передал управление игумену Дорофею (1731-1746), а сам принял великую схиму (1731) с именем Иоанн. Он ввел очень строгий общежительный устав.

Саровкая пустынь прославилась многочисленными подвижниками, но никто так не прославил пустынь как преп. Серафим Саровский.