О формировании карельского языка.

Эса Анттикоски, Йоэнсу, Северная Карелия, Финляндия

 

Мне кажется вероятным следующее:
1) Проживание на территориях, прилегающих к Ладоге, носителей восточного прибалтийско-финского диалекта.
2) Переселение, в свете археологических и языковых данных, на эту территорию с запада носителей северного прибалтийско-финского диалекта и возникновения в результате древнекарельского (карело-ижорского) языка с более сильным северным компонентом и вепсского языка с сохранением большего количества восточных явлений. Не исключено, что вепсский язык имел контакты с какой-то промежуточной, "волжско-прибалтийско-финской"
языковой разновидностью вроде мерянского.
3) Распад древнекарельского языка на собственнокарельский и ижорско-эвремейский языки.

Такое могло произойти в результате:
а) интенсивного внутреннего развития древнекарельского языка на ограниченной территории, которая не включала в себя ижорский и эвремейский ареалы, и/или
б) влияния других языков, русского и/или вепсского.

Роль русского языка в формировании собственнокарельского кажется менее вероятной, так как это не объясняет отсутствия многих собственнокарельских инноваций в ижорском языке, который должен был подвергаться такому же русскому влиянию. Более вероятным кажется вепсское влияние, так как в вепсском и собственнокарельском имеется ряд общих явлений, которые отсутствуют в ижорском.

В свете языковых данных Олонецкий перешеек известен нам сначала как саамская территория, потом вепсская и позднее карело-вепсская с преобладающим карельским компонентом.

На основе собственнокарельского языка возник саволакский диалект, который обнаруживает большую близость с карельским, чем с ижорским и эвремейским (юго-восточными говорами финского языка). Кроме того, на саволакский оказали влияние западные диалекты финского языка, есть инновации, которые возникли на собственно саволакской почве.

К более позднему времени относится возникновение современных карельских
наречий. Они, в первую очередь, являются результатом переселения носителей собственнокарельского языка на вепсскую территорию, причем окончательно, по-видимому, эти наречия оформились лишь в 17 веке.
1) Людиковское наречие представляет собой смесь вепсских и карельских явлений. Из-за политических причин оно теперь считается частью карельского языка, но финскими учеными рассматривается как "языковая разновидность, находящийся где-то в середине между вепсским и карельским (карело-олонецким) языками". Внутридиалектная разобщенность людиковского наречия обусловлена характером расселения людиков (узкая полоса от юга до севера), влиянием ливвиковского наречия, в прошлом вепсского языка, собственно-карельского на севере и русского языка. (В обонежских говорах русского языка, в северном диалекте вепсского и в людиковском имеются общие черты, которые свидетельствуют о существовании в прошом своеобразного "языкового союза", в котором фонетические, грамматические и лексические явления передавались от одного языка к другому, независимо от их принадлежности к разным языковым семьям. Аналогичное явление мы наблюдаем на Балканах). Таким образом, людиковское наречие является результатом переселения карел на вепсский ареал, причем карелы и вепсы составляли примерно равные части населения, может быть, с преобладанием вепсов.
2) В основе ливвиковского наречия лежит вепсский субстрат с подавляющим карельским компонентом. То есть, вепсы, оригинальное население Олонецкого региона, составляли меньшинство среди пришлого карельского населения, но оказали существенное влияние на их язык. Внутридиалектные особенности ливвиковского наречия обусловлены близостью собственно-карельского наречия на западе и севере и людиков на востоке.
3) Собственнокарельское наречие, которое считается непосредственным продолжением древне(собственно)карелького языка. Оно распадает на  южные говоры в средней Карелии (Повенецкий уезд) и северные, или беломорские, говоры (Кемский уезд). В Кемском уезде между южными и собственно беломорскими говорами (Калевальский район) находится полоса переходных, смешанных говоров. К южным говорам примыкают языковые островки во внутренней России.
3а) Район Падан представляет собой нестабильное в системном отношении конгломерат говоров, которые возникли в результате контактного влияния люикодвского и ливвиковского наречий, а также русского языка на собственнокарельское. Далее на запад (Реболы-Ругозеро) южные говоры собственнокарельского наречия более единообразны вследствие того, что людиковско-ливвиковское влияние туда не распространялось (или распространялось, но в гораздо меньшей мере).
3б) Собственно беломорские говоры принципиально отличаются от южных лишь отсутсвием некоторых звонких согласных и позднего, как принято считать, финского влияния на словарный состав. Не исключено, что собственно беломорские говоры сформировались в результате заселения этого ареала носителями смешанного карело-саволакского диалекта. В отдельных островках встречаются грамматические явления, которые, надо пологать, принесены переселенцами с южнокарельского (или даже ливвиковско-людиковского) ареала. Паданское влияние особенно сильно в районе Тунгуды. Кроме того, на самом севере (Кестеньга и далее на север) известно саамское влияние, но на уровне языка, кажется, оно ограничивается лишь словарными заимствованиями, аналогично русским говорам Карельского Поморья.
4) Языковые островки. С исключением кондушского говора, говоры языковых островков представляют собой разновидности южного диалекта собственнокарельского наречия. При этом встречаются явления, которые должны являться результатом смешанного в языковом отношении происхождения населения.
4а) Кондушский говор к северо-западу от Лодейного Поля относится к ливвиковскому наречию, но характеризуется особенностями, которые, скорее всего, являются результатом переселения туда собственно-карельского населения, а также влиянием соседнего людиковского наречия.
4б) Большой нестабилностью в фонетическом отношении характеризуется тихвинский говор, причем встречаются явления, аналогичные паданским говорам.
4в) Валдайский говор, уже вымерший, относительно стабилен и близок к южному наречию (ребольско-ругозерские говоры?) и толмачевским говорам Тверской губернии.
4г) Говоры восточной части Весьегонского уезда Тверской губернии имеют ряд черт, которые, скорее всего, свидетельствуют о присутствии ливвиковского (или людиковского или даже вепсского?) компонента. В отдельных деревнях такие черты встречаются и южнее, особенно в Лихославльском районе.
4д) Основная масса тверских говоров вокруг Толмачей, опять-таки, весьма близка к восточным говорам южного диалекта собственнокарельского наречия.
4е) В юго-восточном конце Тверской области имеется держинский (зубцовский, погореловский) островок, фонетические особенности которого могли возникнуть в результате ливвиковско-людиковского влияния (или же объяснением является лишь малочисленность носителей и русское окружение).

Любопытно, что по данным Яна Ыйспу языковые островки внутренней России, несомтря на территориальную их разобщенность, представляют своего рода "языковой континуум", в котором грамматические особенности плавно переходят от одного говора к другому по схеме Тихвин - Весьегонск - Валдай - Толмачи - Держа. Причем некоторые особенности всего ареала имеют аналоги в районе Падан, но точно в таком виде на территории Карелии не встречаются. Можно предположить, что они:

а) были принесены с Падан и переоформились в период длительной "эвакуации", до окончательного заселения переселенцев на разных территориях или

б) представляют собой инновации, которые возникли в Приладожье и были принесены в Паданы вместе с карельскими переселенцами и переоформились там.
4ж) Отдельные любопытные особенности отмечены и в других местах. Например, в Видлицах, недалеко от старой границы, встречаются длинные гласные, которые в карельском и в саволакских говорах везде перешли в дифтонги или же из дифтонгов переоформились в длинные носовые гласные (последнее, опять-таки, встречается у смешанного населения - в Паданах, в Тунгуде, кажется, и у тихвинских карел). Напрашивается гипотеза о переселении эвремейцев или ижоры в непосредственную близость к границе, но она, скорее всего, не подтверждается грамматическим или лексическим материалом.

Таким образом, современные продолжатели восточного прибалтийско-финского диалекта возникли в результате сложного взаимодействия диалектов и языков, которое для карельского языка схематично можно представить в таком виде:
1) Восточный диалект + северный диалект = древнекарельский язык
2) Древнекарельский + вепсский язык = собственнокарельский язык (наречие)
3) Карельский язык + вепсский язык = ливвиковское и людиковское наречия
4а) Собственнокарельское наречие + ливвиковское и людиковское наречия = южные говоры
4б) Собственнокарельское наречие + саволакские говоры = беломоморские говоры
Кроме того, со второго этапа, но практически исключая 4б, значительное влияние на карельский язык оказывал русский. Спорным тут, кажется, остается лишь роль вепсского языка в формировании древне(собственно)карельского. Скорее всего, речь должна идти об интенсивном внутреннем развитии, которое стимулировалось влиянием вепсского и русского языков.

 
 Вернуться обратно