[1] Нужно иметь в виду, что, хотя отношения между Швецией и Нов­городским государством всю вторую половину XII в. были враждебны и оба государства вели все это время борьбу, выражавшуюся в постоянных нападениях на суше и на море, торговые сношения до рассматриваемого момента не прекращались и даже, вероятно, росли.

[2] Лepбepг А. X. Указ соч., с. 109; Yrjо - Коskinen G. Z. Op. cit., s. 29; Forsström O. Op. cit., s. 70; Mikkola J. J. Op. cit., s. 70; 3 y-тис Я. Я. Русско-эстонские отношения в IX—XIV вв., с. 41; Вернад­ский В. Н. Новгород и Приладожская Карелия в XII—XV вв. Учен. зап. Ленингр. пед. ин-та им. Герцена, 1941, т. XXXIX, с. 185; Мавродин В. В. Указ, соч., с. 121; Juva E., Juva M. Op. cit., s. 128. См. также: . Schuck A. Op. cit., s. 218. — Связывает оба события и H. M. Карамзин (Указ, соч., т. III, с. 52—53), но он смешивает причину и следствие: из его изложения вытекает, что сначала произошло столкновение новгородцев с варягами, а затем — поход на Сигтуну.

[3] Новгородская I летопись старшего и младшего изводов. М., 1950, с. 39, 229-230.

[4] Карамзин Н. М. Указ, соч., примеч. 84. — А. X. Лерберг ошибочно понял, что новгородцы заточили варягов (Указ, соч., с. 109).

[5] «Рубоша» означает: посадили в «поруб» — в тюрьму.

[6] В Новгородской летописи за XII—XIII вв. варяги кроме указан­ной статьи упоминаются лишь в четырех случаях. В летописной статье 1201 г., где упоминаются варяги, речь также идет о жителях Готланда. В летописных статьях 1152, 1181 и 1217 гг. упоминается «Варяжская бож­ница» — церковь на готском дворе в Новгороде. Шведы материковой Шве­ции в XII в. уже назывались новгородцами «свей».

[7] Слово «немцы» понимается здесь как «свейские немцы», т. е. шведы.

[8] Новоторжец — прямой перевод на русский язык шведского назва­ния Nyköping.

[9] Thorshälla — в древности Thorsharg. Th в старошведском языке было спирантным согласным, и русские должны были его передавать через ch («x»); так же случалось с некоторыми греческими словами, которые со­держали этот звук. Шведское звукосочетание rs должно было пониматься и передаваться русскими как «ш». Поэтому шведское Thorsharg могло дать русское Хоружек (Mikkola J. Op. cit., s. 70, anm. 1).

[10] Исследователей до сих пор вводила в заблуждение неверная расста­новка знаков препинания, сделанная в свое время издателями текста Новгородской I летописи в ПСРЛ и в издании 1888 г., а также содержа­щееся в Синодальном Харатейном списке (положенном в основу обоих изданий) неверное окончание слова «немцы», являющееся скорее всего просто ошибкой летописного сводчика. Издатели текста, видимо, предпола­гали, что события происходят «на Готланде у немцев», и потому слова «на Гьтех Немьце» выделили запятыми. Тогда возникло недоуменье по поводу странных названий городов; таких городов на Готланде нет. Те­перь же, когда удалось установить, что речь идет о городах не на Гот­ланде, а в материковой Швеции, становится ясно, что слово «Немьце» относится не к предшествующему, а к последующему тексту и все предло­жение означает (в переводе): «порубили новгородцев варяги на Готланде, [а] немцы в Хоружке и Новоторжце». И более правильно не написание «Немьце» в Синодальном Харатейном списке, а написание «немци», содер­жащееся в трех более поздних списках Новгородской I летописи — Комис­сионном, Академическом и Толстовском (см.: Новгородская летопись по Синодальному Харатейному списку, изд. 1888 г., с. 162, примеч. 25).

[11] Эту трактовку приняли: Hornborg E. 1) Sverige och Ryssland genom tiderna. Helsingfors, 1941, s. 23; 2) Kampen om östersjön. Stockhlom, 1945, s. 47; Шаскольский И. П. Сигтунский поход 1187 г. — Ист. записки, 1949, № 29, с. 162; Мавродин В. В. Указ, соч., с. 121; Пашуто В. Т. 1) Александр Невский и борьба русского народа за незави­симость в XIII в., с. 83; 2) Внешняя политика Древней Руси, с. 149; Очерки истории СССР, IX—XIII вв., с. 691, и др.

[12] Напомним, что финское название Або — Turku — общепризнанно происходит от древнерусского «търг» («торг»), и тогда Новое Турку (Но­вое Або) должно по-русски звучать «новый торг».

[13] Воlin G. Stockholms uppkomst. Uppsala, 1933, s. 219; Jaakkola J. — Suomen varhaiskeskiaika. Porvoo — Holsinki, 1938, s. 159—160; Suomen historian käsikirja. I. Porvoo — Helsinki, 1949, s. 121—122; Gallen J. Erik den helige, Sveriges helgonkonung, s. 12; Juva E., Juva M. Op. cit., s. 127; Niitemaa V. Die friihen Städte Finnlands. — In: Visbysymposiet för historiska vetenskaper 1963. Visby, 1964, s. 192—193; Posti L. Paaskuata i S:t Karins socken och handein vid Aura as mynning i forna tider. — In: Kring korstagen tili Finland. Helsingfors, 1968, s. 105—106; Kuujo E. Inkerin varhaisemman historian keskeisiä kysymyksiä. — In: Suomalaisen Tiedeakatemia esitelmät ja pöytäkirjat 1969. Helsinki, 1970, s. 231; Kivikoski E., Gardberg C. J. Turun kaupungin historia. Turku, 1971, s. 141.— Но есть и противники этой гипотезы (Kirki­nen H. Historiallista taustaa ortodoksisen uskon tulolle Karjalaan. — In: Studia historica Jyväskyläensia. I. Jyväskylä, 1962, s. 45).

[14] Кроме того, в финской историографии обычно предполагалось, что поселения в Короис (Коройнен) и на месте современного Або сущест­вовали не одновременно, а последовательно, т. е. административный и торговый центр сначала находился в Короис, а затем был перенесен на место Або (и Короис был оставлен жителями).

[15] Сторонникам этой гипотезы казалось, что написанное латинскими буквами название Koruzk как будто оказывается лингвистически близ­ким латинской форме названия Koroisten — Korusum, Kurusum. Но в действительности Korusum было письменной латинской формой этого имени, новгородцы же имели дело не со шведской латинской письменностью, а с живой шведской или финской речью, с звучащими там Korois, Ko­roisten, далекими от летописного Хоружек; маловероятен переход «к» в «h», как признает и Л. Пости (Posti L. Op. cit, s. 106), особенно переход s в звонкое «ж».

[16] Арест новгородских купцов нельзя объяснить в данном случае никакими другими причинами. Ведь надо иметь в виду, что этот арест привел (и не мог не привести) к разрыву торговли с Новгородом, имев­шей жизненно важное значение для Готланда. Если шведы на Готланде и в городах материковой части страны пошли на разрыв торговых отно­шений с Новгородом, значит, они имели достаточно веские политические причины; вероятно, они поступили так по приказу государственной власти Швеции.

[17] В то время Готланд был главным транзитным пунктом, в который заходили все корабли, шедшие из Новгорода в Балтийское море (и в обратной направлении). Исключение составляли лишь корабли, направ­лявшиеся в Сигтуну, но весной 1188 г., после гибели Сигтуны этот тор­говый маршрут уже не существовал. Поэтому все новгородские корабли, идущие за море, заходили в гавани Готланда и, разрывая сношения с Готландом, новгородские власти должны были вообще запретить от­правку русских кораблей за море.

[18] Последние два предложения приведенного нами выше летописного текста 1188 г. не вполне понятны. Неясно, о каком «cле» (после) идет речь. Или же здесь подразумевается действительно посол с Готланда, находившийся в этот момент в Новгороде для торговых переговоров, или же новгородский посол, который должен был быть отправлен на Готланд. В первом случае надо понимать текст таким образом, что готландский посол, приехавший для переговоров о заключении торгового соглашения, был после вести о событиях на Готланде отправлен обратно ни с чем. Во втором случае была отменена поездка новгородского посла вместе с готландскими купцами (или послами) на Готланд для заклю­чения соглашения и были высланы обратно готландцы, находящиеся для торговли и для заключения соглашения в Новгороде. Ясно, что пере­говоры о заключении торгового соглашения были прерваны.

[19] Поскольку русские купцы приезжали в портовые города Швеции и Готланда по морю, они могли там находиться скорее всего в период навигации (маловероятно, чтобы новгородцы зимовали за морем), т. е. вероятнее осенью 1187 г., что соответствует началу 1188 г., если считать год с 1 сентября (известие находится в летописной статье 6696 = 1188 г.).

[20] (1201 г.) «а Варягы пустиша без мира за море» (Новгородская I летопись старшего и младшего изводов, с. 45, 240).

[21] (1201 г.) «на осень придоша Варязи горою на мир, и даша им мир на всей воли своей» (там же, с. 45, 240).