1. ДОКУМЕНТЫ О БОРЬБЕ ЗА ГОРОД КОРЕЛУ (КЕКСГОЛЬМ) и КОРЕЛЬСКИИ УЕЗД

вернуться в оглавление

ДОКУМЕНТЫ О ШВЕДСКОЙ ИНТЕРВЕНЦИИ В КАРЕЛИИ

Большинство документальных источников периода шведской интервенции в Карелии было опубликовано около ста — ста двад­цати лет тому назад; издания, в которых опубликованы эти источ­ники, стали большой редкостью, и читателям нашей книги могут быть недоступны. Совсем неизвестны были русским историкам опуб­ликованные шведские документы; напечатанные в мало доступном финляндском издании в 60-х гг. прошлого века. Между тем, в рус­ских и шведских документах содержатся важные сведения о подготовке и проведении шведской интервенции в Карелии; документы разоблачают захватнический характер шведской политики в России, дают ценные сведения о сопротивлении русского и карельского народов шведским захватчикам. Поэтому наиболее важные доку­менты мы здесь приводим.

Русские документы мы просто перепечатываем с русских изданий первой половины XIX века, внося лишь некоторые исправления (заголовки, датировка  документов).   Шведские   документы   даются в русском переводе с вышеупомянутого издания J. Vaaranen, Samling af urkunder rörande Finlands historia, Bd III, Helsingfors, 1866.

Документы № 2, 5, 6, 7, 8, 9 и 11, 13, 14, 18 даются в переводе с шведского языка XVII века, выполненном для нас Е. Г. Штальзон. Документ № 16 дается в нашем переводе с французского языка:

1. ДОКУМЕНТЫ О БОРЬБЕ ЗА ГОРОД КОРЕЛУ (КЕКСГОЛЬМ) и КОРЕЛЬСКИИ УЕЗД

№ 1. Договорная запись стольника и воеводы Семена Головина и дьяка Сыдавного Зиновьева с шведскими послами об уступке Швеции города Корелы с уездом.

Выборг, в конце февраля 1609 г.[1]

Великого государя царя и великого князя Василья Ивановича, всеа Русии самодержца[2]... его царского величества столник и воевода Семен Васильевичь Голо­вин, да дьяк Сыдавной Васильев сын Зиновьев, по при­казу царского величества боярина и воеводы и ближне­го приятеля князя Михаила Васильевича Шуйского, договорилися велеможного и высокороженного князя и государя Карла Девятого, Свейского, Готцкого, Венденского, Каянского, Лифлянского и иных короля с думными и с полномочными воеводами, с Юрьем Боем, да с Тенисом Юрьевым, да с Арвеем Тюнесовым, да с Отогелмером Фармернером, да с дьяком Ириком Илвесом[3] на том:

Итти королевским воеводам, Аксель Курку, да маршалку Кристер Суму[4], Ондрею Бою[5], Эверт Горну, да с ними ратным наемным людей, конным збруйным и пе­шим добрым оружником по прежнему договору пяти тысячи человеком, да сверх наемных пяти тысяч человек сколко велеможный король пошлет, ко государю наше­му царю и великому князю Василью Ивановичю всеа Русии на помочь к Москве. И как придем за рубеж, государя нашего в землю, и королевским воеводам, Аксель Курку с товарыщи, с теми со всеми ратными людми нигде не мешкать, итти в Новгород наспех, или где мы велим итти, государя нашего царского величества по указу. И после того, как они с рубежа   с   нами пойдут, спустя три недели, доставить нам до королевских воевод царского величества боярина и воеводы князя Михаила Васильевича    Шуйского   крепость,    за    государевою   за новгородцкою печатью и за князя Михаила Васильевича рукою, на город на  Корелу с уездом; а после  тех трех недель спустя два месяца  боярину и воеводе князю Ми­хаилу Васильевичю  доставить до  них  государя нашего царского   величества   крепости   на   город   на    Корелу с уездом, за его государевою печатью, и поступитися го­сударю нашему царскому величеству государю их Карлу королю   против  его  любви и  дружбы   города  Корелы с уездом по старине, как был город Корела с уездом, на­перед сего, блаженные памяти за прежними государи и за великим государем  нашим  царем и  великим  князем Васильем Ивановичем, всеа Русии самодержцем.   А   ко­ролевским воеводам  с теми ратными с наемными людми, с пятью тысячьми  человек, с конными  и   с   пешими,  и с теми людми, что сверх найму будут, ко государю наше­му царскому величеству на помочь итти, и государю на­шему царю и великому князю Василью Ивановичю, всеа Русии самодержцу, служить и к вором   не   пристать, и городов, которые за государем и которые ныне в измене, не засесть, и государю нашему царскому величеству не изменить, и над бояры и над государевыми людми  из­мены никакие не учинити, и быти у государевых бояр и воевод в послушанье[6]. А  потом государю   нашему цар­скому величеству с тех  мест, как они пошед  с  рубежа, учнут  ему   государю служите, спустя   одиннадцать   не­дель, города Корела очистить и отдать свейскому королю.

И быти городу Кореле с уездом по старине, как было наперед сего, за свейским королем и за его наследники, и свейской коруны за правители, в вековечной вотчине, по старым межам и граней, как было наперед сего. А из Корелы и из Корелского уезда из церквей божие милосердье, образы и всякое церковное строенье, и из города наряд[7], пищали, зелье[8] и ядра, которой привезен в Коре­лу после того, как у свитцкие коруны Корела взята[9], и руских людей и корелян со всеми их животы, которые похотят итти на Русь, государю нашему царскому величеству вывести; а которые похотят жити в Кореле и в Корелском уезде, и тех не возити. А наряд, пищали и зелье и ядра, что взято у свейского короля[10], государю нашему царскому величеству оставить в Кореле, по описи Дмитрея Вельяминова с товарыщи, сполна. И держати госу­дарю нашему царю и великому князю Василью Ивано­вичю, всеа Русии самодержцу, и его наследником и пра­вителем тот договор о Кореле в веки, непременно, и на том устоять, что город Корела с уездом коруне свейской в вековечную вотчину совокупить и соединить. И отдать государю нашему царскому величеству город Корела свейскому королю после того, как немецкие воеводы с ратными людми пойдут с рубежа, спустя одиннадцать недель, а болши того государю нашему царскому вели­честву города Корелы за собою не держати. На том цар­ского величества я, столник и воевода Семен Васильевич Головин, да я, дьяк Сыдавной Васильев, по приказу боя­рина и воеводы князя Михаила Васильевича Шуйского, в государя своего царя и великого князя Василья Ива­новича, всеа Русии самодержца, место, крест целуем, и се писание велеможного короля думным воеводам Юрью Бою с товарыщи даем за своими руками и за печатьми. Писан в Выборе, лета 7117 февраля в... день.

(Акты Исторические, т. II, № 160, стр. 190—191).

№ 2. Из инстpукции короля Карла IX выборгскому губернатору Арведу Тённессону о проведении сношений с корельским воеводой и о необходимости попы­таться занять Корелу.

Стокгольм, 30 июня 1609 г.

...Во-вторых: пусть Арвед Тённессон напишет намест­нику в Кексгольме[11], поскольку тот в своем последнем письме жаловался, что крестьяне в том лене[12] стали непо­корными и не хотят оказать ему никакого повиновения. Поэтому, для того чтобы он смог держать их лучше в принуждении и чтобы они ему повиновались, то [Арвед Тённессон] хочет помочь ему некоторым количеством войск, которые останутся у него в крепости и помогут ему защищать ее и наказать тех непокорных негодяев, кото­рые против него соединились. И пусть у него не будет нужды думать, что великого князя и Россию хотят лишить этой крепости, но что хотят вернее удержать ее для царя и великого князя Василия Ивановича Шуйского так, чтобы она вследствие подобной измены непокорных негодяев не попала бы в руки врагов.

В-третьих: если дело обстоит так, что наместник попросит к себе войско, то пусть они возьмут как из тех, кто живет в Финляндии, так и из тех кнехтов, которые находятся в Выборге, и пусть Клаас Эриксон отправится с ними туда и сделает так, чтобы у него с собой было так много войска, чтобы он стал господином в крепости, и что­бы другие делали то, что он захочет. Пусть он удержи­вает Е[го] К[оролевского] В[еличества] и Шведской Коро­ны крепость верной рукой и ни в коем случае не выпустит ее из рук, но защищает не на жизнь, а на смерть, соглас­но своей присяге Е[го] К[оролевскому] В[еличеству].

В-четвертых: но если дело обстоит так, как пишет в ответ воевода, что он не хочет иметь у себя никакого войска, то пусть они удержат войско в Выборге, пока они не получат решения от Якоба Понтуссона и Михаила Шуйского, что Кексгольм должен быть передан, и после этого они должны будут уйти отсюда и принять крепость от русских. И Класс Эриксон с тем войском, которое собрано, пусть останется в ней, и ему она будет вверена.

(Waaranen, Bd II, № 536, ss. 18—19).

№ 3. Договорная запись шведского ко­ролевского секретаря Карла Олофсона с князем Михаилом Скоппным-Шуйским о передаче Корелы и о возвращении швед­ского войска в Калязин для дальнейшего похода на Москву.[13]

Калязин, 27 августа 1609 г.

Пресветлейшего, велеможнейшего и высокороженного князя и государя, государя Карла Девятого, Свейского, Готцкого, Вендинского, Финского, Корелского, Лопского, в северной стране Каянского и Чухонского в Лифлянтах короля подданный слуга и дьяк, яз, Карл Олюсон[14] объяв­ляю сим, что договорился великого государя царя и вели­кого князя Василья Ивановича, всеа Русии самодержца, ближней приятель, боярин и воевода князь Михаиле Васильевнчь Шуйской, вместо царского величества, по моему прошенью, которое яз чинил от моего велеможнейшего короля и государя, что город Корела по прежнему догово­ру, который учинен в Выборе меж обеих государей вое­вод, Юрья Боя, Тениса Юрьева, Арвея Тенисова, Отогелмера Фармернера и дьяка Ирика Илвейса, и Семена Васильевича Головина, да дьяка Сыдавного Васильева, и по прежнему обещанью поступитися и отдати. И на том царского величества   боярин и  воевода князь Михаиле Васильевичь Шуйской обещался клятвою своею, как его мне данная запись оказует, что тот город Корела с уезды по прежнему договору, безо всякого мотчания,  прекосло­вия и оману, поступите и моему велеможнейшему королю и коруне свейской очистити и отдати велети. И по тому договору царского величества боярин   и   воевода   князь Михаиле Васильевичь Шуйской велел своему полномочно­му и воеводе Федору Даниловичю Чулкову ехати со мною в Великий Новгород,  а  из Новагорода ехати с  нами ж диаку Ефиму Телепневу в Корелу. И как приедут царско­го величества боярина и воеводы князя Михаила Василье­вича Шуйского полномочные   Федор   Чулков  да   Ефим Телепнев в Корелу, и им город Корелу с уезды отдати и очистити мне и моего велеможиейшего короля и государя полномочным послом, не мотчая, как наперед объявлено, по прежнему договору; и то исполнитн царского величе­ства боярин и воевода князь Михаиле Васильевичь Шуй­ской обещал, как его мне данная запись оказует. И на том мы царского величества с боярином и воеводою со кня­зем Михаилом Васильевичем Шуйским договорились, что королевского величества воеводе Якову Пунтусову Делагарди со всеми ратными людми, опричь раненых  и   бол-ных, которые с ним, — как дойдут ему те денги и соболи, которые со князем Яковом Петровичем Борятинским при­сланы будут ратным людем   на  наем, — и  королевскому воеводе Якову Пунтусову, роздав те денги ратным людем, итти со всеми ратными людми, которые с ним, к царского величества боярину и воеводе ко князю Михаилу Васильевичю Шуйскому  в Колязин,  безо  всякого мешканья, и с ним против его царского величества недругов стояти за один   человек  и   царскому   величеству   помочь  учинити вместе. А которой час моего велеможнейшего короля и го­сударя ратной воевода Яков Пунтусов со всеми ратными людми, которые с ним, к боярину и воеводе ко князю Михайлу Васильевичу Шуйскому придут: и того ж часу боя­рина   воеводы   князя   Михаила  Васильевича   Шуйского полномочным, Федору Чулкову   да  Ефиму  Телепневу, и ехати со мною  в  Корелу  и  отдати  город  Корелу  мне и моего   велеможного короля  и государя  полномочным послом тотчас. А на том яз, Карл Олосон, по своей вере, совести и правде   обещался, что моего  велеможнейшего короля и государя воеводе Якову Пунтусову Делагарди, по прежнему королевскому обещанью, взяв те денги и роздав ратным людем, итти со всеми ратными людми к боярину и воеводе, ко князю Михаилу Васильевичю Шуйскому в Колязин тотчас, не мешкав, безо всякого отчаяния и неверия. И что то все держати безо всякой лести, и яз се писмо своею рукою подписал и печатью своею запечатал. Писано в Колязине, августа в 27 день лета 7117-го.

[В конце документа в рукописи имеется современная основному тексту приписка]:

И по тому договору послан из Колязина монастыря - Федор Чулков, да из Новагорода велено ехати диаку Ефиму Телепневу, а велено тот договор исполните тот­час. И Федор и Ефим писали, что они стоят в Ладоге, а в Корелу не поехали для того, что Корельские посадцкие и уездные люди в Кореле заперлися. А каковы отписки они писали, и те их отписки посланы ко государю с Микифором Крюковым, октября в 26 день[15].

(Акты Исторические, II, т. № 258, стр. 306—307).

№4. Грамота царя Василия Ивановича в Корелу к епископу Сильвестру, к воеводе князю Mышeцкому и ко всeм житeлям: о выводе из Корелы российских поддан­ных и об отдаче города и уезда шведам в порядке выполнения ранее заключенно­го договора.

Москва, 30 августа 1609 г.[16]

От царя и великого князя Василья Ивановича всеа Русии в Корелу богомолцу нашему епископу Селивестру, да воеводе князю Данилу Тимофеичю Мышетцкому, да Василью Тихановичю Абрамову, и игуменом, и протопопу, и попом, и головам, и дворяном, и детем боярским, и стрелцом, и пушкарем, и посадцким людем, и Корельсково уезду всяким людем...[17]

...А договор з боярином нашим со князем Михаилом Васильевичем Карлус король учинил, и тех ратных своих людей на помочь послал на том: что ему и всему Свенскому королевству всеми своими ратьми и силами нам помогати, и Росийское государство от врагов наших очистити и их из нашего государства выгнати; а нам за то ему город Корела дати. И после того укрепленья[18], Карлуса короля воеводы со многою с неметцкою ратью многое нам и всему Росийскому государству вспоможенье учинили... А ныне они с боярином нашим со князем Михаилом Васильевичем блиско Москвы, и присылали к нам ротмистров и лутчих людей говорити, что они, по своему договору, все совершают: многие городы и места от воров очистили, и воров во многих местех побивали, и вперед на своем слове стоят крепко... и вперед де тот договор с их стороны будет неподвижен; а с нашие де и стороны по договору боярина нашего князя Михаила Васильевича не совершено, посяместа город Корела Карлусу королю не отдан. И государь де их Карлус ко­роль и они о том в великом сумненье, что они по догово­ру все совершают, а с нашие стороны по договору ни­чего не сделано; и нам бы по договору боярина нашего князя Михаила Васильевича город Корела Карлусу ко­ролю отдати, а людей бы всех и казну, и наряд ис Корелы со всем вывести; а толко не велим ему отдати Корелы, и они хотят воротитца в свою землю и вперед нам помогати не хотят. И мы говорили о том с отцом нашим и з богомолцом, с святейшим Гермогеном патриархом, и со всем освященым собором, и з бояры, и з дворяны, и со всеми ратными и з земскими людми[19], что Росийского государства люди ныне учинились в великом изнеможенье и без помочи, без неметцких людей против литвы и поляков стояти невозможно, и жалея о том, чтоб вера хрестьянская и Росийское государство от вра­гов  от литвы   и  от  поляков не  разорилось,   и  святые б церкви в попрании и в поругании не были, приговорили есмя город Корелу отдати Карлусу королю на том: что ему и всему Свейскому королевству всеми своими ратьми и всякими мерами нам  и   всему Московскому  государ­ству на воров на полских   и   на литовских людей   и  на русских воров помогати, и наше государство от них очи­стити, и их из нашего государства выбити; а божье милосердье образы, и всякое  церковное строенье,   и   коло­кола, и вас всех, и нашу казну, и наряд, и зелье, и вся­кие пушечные и хлебные и всякие   запасы   велели есмя вывести. И для того велели есмя послати боярину наше­му князю Михаилу Васильевичю с сею нашею грамотою к вам в Корелу дворян добрых, которым вас  с  церков­ным строеньем, и с казною, и с нарядом, и со всякими запасы и со всеми животы[20] ис Корелы вывести; а неметцкие воеводы послали от себя дворян же, которым Корела взяти. И как к вам ся наша  грамота придет,   и   боярин наш князь Михаиле Васильевичь пришлет  к   вам   кото­рых дворян с сею нашею грамотою, а велит вам Корелу очистити немецким людем;  и ты  б,  богомолец наш[21], и с тобою   воеводы, и головы, и игумены,   и. протопоп, и попы, и дьяконы, и весь   освященный собор[22], и дворяне, и дети боярские, и земцы, и стрелцы, и пушкари, и посадцкие, и всякие люди, памятуя православную хрестьянскую веру и собрався со всем, ехали ис Корелы в Вели­кий Новгород, или в Орешек, или где кому любо; а бо­жье милосердье образы ис Корелы и из монастырей, изо всех храмов, и колокола, и всякое церковное строенье, и казну всякую, и хлеб и всякие запасы,   и   наряд всякой, и зелье, и ядра, и всякие пушечные запасы взяли б есте с собою в Великий Новгород, а в Кореле  и в  монастырех не оставили ничего[23], а город  Корелу  отдали  б  есте неметцким воеводам, не мешкая. А как ис Корелы пое­дете, и в котором числе неметцким людем Корелу отда­дите, и вы б о том тот час к нам отписали, и подлинные рос­писи людем, которые с вами будут, и казне, и наряду, и всяким пушечным и хлебным запасом к нам прислали, не замешкав; да и о том бы есте к нам челобитные при­слали, не замешкав, где хто похочет жити: и мы по тому тот час вас всех пожалуем, ружников, и оброчни­ков, и стрелцов, и пушкарей велим устроити нашим жа­лованьем, ругою[24] и оброком в тех городех, где хто похочет; а посадцких и всяких жилетцких людей и пашен­ных также велим устроити по их воле, где хто похочет, и лготы им велим дати, и на нашу б есте милость в том были надежны.

Писана на Москве, лета 1609, августа в 30 день.

(Собрание  государств,  грамот  и  договоров, т. II, № 191, стр. 378—380).

№5. Письмо короля Карла IX к выборгскому губернатору Арведу Тённессону с поручением принять Корелу (Кексгольм) от русских властей и попытаться еще дальше расширить шведские гра­ницы.

Стокгольм, 30 сентября 1609 г.

Карл и пр. Наш милостивый и пр. Узнав, Арвед Тённессон, из того письма, которое Ганс Йонссон имел с собой из России, что Михаил Шуйский объявил теперь, что он, согласно своему ранее сделанному обещанию, хочет немедленно послать своих полномочных комиссаров[25], которые должны уступить и передать нам Кексгольм с его леном, то такова наша воля и приказание, чтобы вы отправились туда, чтобы это было бы передано нам чем раньше, тем лучше. И поскольку дело обстоит так, что русские комиссары, которые должны эту крепость передать, прибудут [в Кексгольм] прежде, чем туда же прибудут те [люди], которых мы отсюда позаботимся послать,   то    повелеваем    мы,    чтобы   вы    с    Клаасом Эриксоном   отправились   бы   туда    и    приняли    бы   от нашего имени крепость, и   посадили бы там доброе вой­ско, и велели бы Клаасу Эриксону стать там   комендан­том замка, чтобы он[26] держался бы  и  был бы под защи­той в верных нам и шведской короне руках. И хотим мы, чтобы граница оттуда была до Невы. Поэтому вы и дол­жны отправиться туда и осмотреть, где было бы можно удобнее всего у устья Невы возвести шанц[27]. Поэтому хо­тим мы послать туда людей, которые в этом [деле] пони­мают и могут показать, как должны строиться укрепле­ния. Но вы должны дать русским понять, что мы оказали им такое отеческое благодеяние, что мы избавили их от рук их врагов, так как они все  же,   несмотря ни на что, стали бы рабами   поляков   и   литовцев, если бы мы не пришли им на   помощь; и те войска,   которые мы им на помощь посылали, и еще послали, и впредь будем посы­лать, должны были и будут еще стоить нам необычай­ных расходов. Поэтому мы не хотим удовольствоваться одним Кексгольмом, но мы хотели бы иметь многие кре­пости и укрепления, которые в былое время, несколько сот лет тому назад, подчинялись шведской короне.[28] И вы должны дать им знать, что как скоро они надеются иметь от нас еще помощь, то мы хотим  еще иметь  Нотебург, Ивангород и Колу.   Мы   не   хотим, чтобы   наше   войско дольше продвигалось бы до того, как мы это не получим, или это будет нам обеспечено. Как бы то ни было, если вы теперь   сможете   чего-нибудь добиться   у  русских, то это хорошо, если нет, то вы должны посмотреть, не смо­жете ли вы теперь, пока у вас войско под руками, захва­тить это какой-нибудь хитростью и, если вы будете иметь возможность и [вам представится]   случай, то вы этим не пренебрегайте. У нас есть также   некоторые [люди] там, которые попытают своего счастья у Ивангорода, чего они там смогут добиться, и в Колу хотим мы послать немногo войска. Далее, так как вы даете знать, что толпы бе­жавших с поля боя намереваются вернуться домой туда, в Финляндию, те, которые самовольно убежали от Якоба Понтуссона[29], то наша воля и желание таковы, чтобы вы немедленно поспешили их отправить опять обратно, и как скоро они не отправятся тотчас же туда опять, тогда вы должны велеть поймать их и повесить их на ближайшем дереве. Что мы вам в ответ на ваше письмо повелели дать. По божьему велению. Дата выше.

(Waaranen, Bd III, № 546, ss 46—47).

№ 6. Полномочие для Тённе Йоренссона быть  наместником над Кeксгольмом[30]. Нючёпинг, 4 апреля 1610 г.

Мы, Карл и пр., свидетельствуем, что так как мы узна­ли, что полномочные послы нашего доброго друга и со­седа, царя и великого князя в России, Иван Михайлович Пушкин, Алексей Безобразов и Микита Дмитриев отпра­вились в Кексгольм, чтобы от имени их царя и великого князя передать нам и шведской короне крепость, для чего кто-нибудь должен быть, кто примет ее от нашего имени и ее потом займет, то дали мы полномочие и рас­поряжение любезному нам, благородному и мужествен­ному слуге нашему и военному советнику Тённе Йоренссону из Хегцгорда, чтобы он принял эту крепость и стал бы там наместником, а правителем над крепостью и всем ее леном. И там должен он во всех делах следо­вать тому договору, который наш доверенный слуга заключил прошлой зимой с Семеном Головиным и Сыдавным, и сделать так, чтобы мы получили ее[31] [под власть] шведской короны со всеми ее пограничными знаками, имениями и границами, доходами и землями, ко­торые раньше были под властью прежних царей и вели­ких князей, и которые как прежними, так и нынешними управлялись. И пусть он будет обладать властью, отдавать приказания фогтам[32] в замках и ленах, кнехтам[33] и рейтарам[34], как ему это будет нужно, а также командо­вать в крепости как над вахтмейстерами[35], так и над другими, над кем будет нужно, которые все должны в его присутствии принять присягу нам и шведской короне, и потом оказать ему от нашего имени покорность и пови­новение, как если бы мы сами были там. Поэтому мы здесь торжественно повелеваем всем тем, кого он сде­лает там подчиненными, чтобы они это исполнили, это­му следовали бы и во всех случаях искали бы нашу вы­году и знали бы, как отвращать наши убытки. Какую плату наш наместник определит каждому подчиненному и принесшему присягу, ту они будут ежегодно получать. Там каждый получит по праву. Дата выше.

(Waaranen, Bd III, № 563, ss. 69—70).

№7. Из письма короля Карла IX к Эрику Ионссону и Юхану  Бенгтсону.

Стокгольм, 7 августа 1610 г.

...Кексгольмцы в подобном же случае сообщили, что они поддерживали своего царя и великого князя Васи­лия Ивановича, который является нашим добрым дру­гом и соседом, но это все был обман. Потому что епи­скоп кексгольмский Сильвестр возбудил в конце концов множество крестьян, до двух тысяч человек, которые убили наших людей в лагере, однако и им не посчастли­вилось, а большая часть их должна была поплатиться жизнью...[36]

(Waaranen, Bd III, № 577, s. 93).

№8. Ответ короля Карла   IX на   письмо Делагарди о подготовке  к  занятию Кекс­гольма   (Корелы)   и   Нотебурга   (Орешка).

Стокгольм, 6 ноября 1610 г.

Карл и пр. Наш особенно милостивый и пр. Мы, Якоб Понтуссон[37], получили ваше письмо с Линдормом Нильсоном и оттуда узнали, что вы надеетесь овла­деть Кексгольмом, и также, что вы имеете план от­носительно Нотебурга, так же как то, что вы хотите прийти на помощь тем, кто находится в Ладоге[38], что нам вполне угодно. И для того, чтобы вы могли бы вы­держать осаду Кексгольма и другие ваши планы тем лучше могли бы быть осуществлены, мы посылаем вам теперь отсюда с полковником Кобруном столько инозем­ного войска[39], сколько вы сможете увидеть из прилагае­мого реестра. Мы послали также Хендрика Тённессона в Финляндию и приказали ему поторопить к вам все то финское войско, как рейтаров, так и кнехтов, которые сейчас там находятся по домам. И также мы послали на Север вокруг[40] Ханса Рехенбергера, который должен призвать все норлендское войско[41], как в Медельпада, Онгерманландии[42], так и в Вестер и Эстерботнии[43], и с ним отправиться к вам так, чтобы оно было в вашем распоряжении до рождества или сразу же после него. И хотим мы, чтобы вы выдержали осаду Кексгольма, а также и таким образом, как вы думаете, попытайте счастья у Нотебурга, а затем задержитесь с этим вой­ском у границы, но на русской земле, пока не будут получены некоторые сведения, что будет происходить в России и кого они возьмут быть великим князем, и что им нужно будет доставить.

(Waaranen, Bd III, № 595, ss. 114—115).

№9. Ответ короля Карла IX на письмо выборгского губернатора Арведа Тённессона, сообщавшего о захвате Кексголь­ма (Корелы).

Эребру, 31 марта 1611 г.

Карл и пр. Наш милостивый и пр. Мы получили, Арвед Тённессон, ваше письмо и оттуда узнали, что бог отдал под нашу королевскую власть Кексгольмскую крепость, за что да будет прославлено и восхвалено его божественное имя. И так как это не меньшее искусство хорошо защищать какую-нибудь вещь, чем приобрести ее, то повелеваем мы, чтобы вы во всех отношениях как войском, так и другим, хорошо снабдили бы крепость, так чтобы она снова не ушла бы от нас. И хотим мы, чтобы Андерс Бойе стал бы там наместником и имел бы себе в помощь Якоба Дидрихссона и к этому еще хоро­шего фогта, так же как и вахтмейстера и все прочее, чем такая крепость должна быть снабжена. Но мы хо­тим, чтобы Тённе Йоранссон остался бы с вами в Вы­борге, а Лассе Андерссон, которого вы посадили в Кексгольме, хотим мы, чтобы был использован в поле, так как мы думаем, что там он будет [более] полезен. Мы также несколько раз велели писать вам о том шанце, который мы хотим, чтобы был разбит на Неве, и посла­ли все же окопного мастера туда, который должен осмот­реть ту местность. Так как теперь приближается весна и лето, то хотим мы, наконец, чтобы этот шанц был бы разбит этим летом; и этому должны помочь крестьяне, находящиеся ближе всего в Кексгольмском лене и в при­ходах по эту сторону Невы, которые прежде были под­чинены Нотебургу. Также мы хотим, как мы писали вам в последний раз, чтобы некоторые наши небольшие суда вошли туда, в Неву, в первый весенний день, и находились бы там, пока разбивается шанц, и препятствовали бы нотебуржцам получать подвоз с Балтийского моря. И так как бог дал нам счастье получить Кексгольм, то ду­маем также, если бог захочет, попытать, не сможем ли мы опять овладеть Ладогой, которую мы только что потеряли[44] и поэтому повелеваем мы, чтобы вы прика­зали построить большое количество ладей там, на Ладожском озере, на которых мы могли бы перевозить народ от Кексгольма и до Ладоги. И стало известно, что там у Кексгольма должно быть несколько сот ладей, которые прошлой весной были привезены туда из Новгородского лена и которые должны были вывезти все, что тогда име­ли кексгольмцы; эти ладьи мы и повелеваем приготовить прежде всего, чтобы они могли быть употреблены тогда, когда прибудет войско. И мы отдали приказ Йорену Брюньельссону, чтобы он сделал такие же ладьи и снаря­дил бы их, но только, чтобы Тённе Йоранссон, вы и Андерс Бойе присмотрели бы за тем, чтобы это не оста­лось неисполненным. По божьему велению. Дата выше.

(Waaranen, Bd III, As 614, s, 142).

№ 10. Из Столбовского миpного догово­ра России с Швецией: статья, подтвержда­ющая переход Корелы и Корельского уезда под власть Швеции.

Столбово, 27 февраля 1617 г.

...И потому, что преж бывший великий государь царь и великий князь Василий Иванович, всея Руссии самодержец, отдал и грамотами подтвердил бывшему великому государю королю Карлусу девятому Свейскому и Свейской короне город Корелу с уезды[45] за то верное и доброхотное вспоможение, которое ему чини­лось против польских людей, потомуж подтверждает и подкрепляет сим нынешним мирным договором великий государь, царь и великий князь Михаиле Феодорович, веся Руссии самодержец, того великого государя, царя и великого князя Василья Ивановича, всея Руссии само­держца, дачю, за себя и за своих наследников и потом будущих Российского царствия великих государей, ца­рей и великих князей и всего Российского царствия тако, что прежде помянутому городу Кореле со всеми уезды, с землею и с людьми, с угодьи, оброки и дохо­ды на земле и на воде, по своим прямым старинным и по ся места бывшим рубежей и гранем, ничто не выгорожено, во всем потому, как Российские великие государи цари и великие князи то наперед сего за собою имели, держали и владели, потомуж и вперед быти за велеможным государем королем Густавом Адольфом Свейским и его королевского величества наследники, и потом за бу­дущими свойскими короли и за Свеискою короною, без всякого пререкания и спору, в вечное время...

(Полное Собрание Законов Росс, нмп., т. I, стр.  177).