КАРЕЛИЯ К НАЧАЛУ XVII ВЕКА И ШВЕДСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ 1609-1617 гг.

вернуться в оглавление

К началу XVII века население Карелии (северо-западного Приладожья, Лопских и Заонежских погостов) прошло длительный путь исторического развития в союзе и дружбе с великим русским народом. На протяже­нии многих веков карелы имели тесные связи с русским населением Новгородской земли, и их развитие шло под непосредственным, экономическим, политическим и культурным влиянием Новгорода.                      

Благодаря экономическому влиянию Новгорода Карелия, прежде всего северо-западное Приладожье, где жила основная масса карельского населения, постепенно превращалась в район развитого земледелия, промыслов и торговли. Новгород оказывал на карел и сильное культурное влияние. Большое значение, в частности, имело распространение среди карельского народа право­славия; Вместе с православием карелы приняли от русских письменность, обогатили свою культуру элементами русской культуры, что значительно способствовало укреплению связей карельского народа с русским наро­дом.

Примерно с Х века в Карелии начался процесс установления феодального строя. В XIV—XV веках основная масса карельского населения оказалась в зави­симости от новгородских феодалов — бояр и монастырей, владевших карельскими землями. К концу XV века Карелия вместе с другими новгородскими владениями вошла в состав единого централизованного Русского государства. Это событие имело огромное значение для карельского народа. Создались более широкие возмож­ности для дальнейшего экономического и культурного развития карел, а равно и для защиты их территории от иноземных захватчиков.

С переходом Карелии под власть московского прави­тельства положение карельского крестьянства значи­тельно изменилось. Боярское землевладение, распростра­ненное в новгородское время, было уничтожено. Все земли крупных новгородских бояр, а также значительная часть монастырских земель перешли в руки государства. В связи с этим изменился и характер крестьянских повинностей. Вместо многочисленных сборов и податей в пользу феодалов были введены единые для всех крестьян оброки и налоги в пользу государства. Крестья­не, хотя и не были освобождены от феодальной зависи­мости и крепостнического гнета, но из непосредственной зависимости от отдельных помещиков перешли во владе­ние государства.

Экономические и культурные связи карел с русски­ми, совместная борьба с многочисленными захватчиками укрепляли их боевую дружбу. Уже в XII—XIII веках карелы совместно с новгородцами боролись против общих врагов — шведских феодалов и немецких рыца­рей, отстаивая с оружием в руках родную землю.

В середине XIII века над карельскими землями При­ладожья нависла опасность порабощения. Укрепив свои позиции в Финляндии, шведские феодалы начинают продвигаться на восток с целью захвата русских и карель­ских земель. Шведским завоевателям удалось захватить часть западной Карелии и на стратегически важном месте построить в 1293 году крепость Выборг, ставшую в дальнейшем опорным пунктом шведской агрессии на русские и карельские земли. По Ореховецкому мирному договору, заключенному между Новгородом и Швецией в 1323 году, Швеция захватила западную часть Карель­ского перешейка. Но основная карельская территория с городом Корелой (ныне город Приозерск, Ленинград­ской области) благодаря упорному сопротивлению рус­ских и карел, боровшихся рука об руку против захват­чиков, была сохранена в составе Новгородской земли.

Однако заключение Ореховецкого мирного договора не сняло угрозу новых агрессивных действий со стороны Швеции. В течение трех последующих столетий швед­ские феодалы неоднократно пытались захватить Карель­ский перешеек и все карельские земли. Шведы время от времени вторгались на карельскую территорию, гра­били и уничтожали деревни и села, а самих карел уби­вали или уводили в плен. Население Карелии, находив­шееся под постоянной угрозой порабощения шведами, всегда искало защиты и помощи у русского народа, как у верного союзника в борьбе против ненавистных врагов.

Русское государство в середине XVI века представ­ляло собой крупную политическую силу среди европей­ских государств. После присоединения Казани и Астра­хани первоочередной внешнеполитической задачей пра­вительства Ивана Грозного стала борьба за возвращение отторгнутой от Руси немецкими агрессорами исконной русской земли в Прибалтике, за выход Русского госу­дарства к Балтийскому морю. В 1558 году началась Ливонская война. В начале войны русские войска, поль­зуясь поддержкой со стороны эстонского и латышского населения, страдавшего под гнетом немецких феодалов, одержали ряд побед в Прибалтике и разгромили воору­женные силы Ливонского ордена.

Опасаясь дальнейших успехов Русского государства в борьбе за выход к морю, Литва, Польша, Швеция и Дания открыто выступили против России. Ливонская война приняла затяжной характер. Войска польского короля Стефана Батория начали наступление на русские земли и в 1581 году осадили Псков. Но жители города оказали мужественное сопротивление врагу. В свою очередь, агрессивные круги шведского феодального государства во главе с королем Юханом III, стремясь к безраздельному господству на Балтийском, море и к подчинению всей северной Европы, выработали обшир­ную программу агрессии против Русского государства[1]. В планы правящих кругов Швеции входил прежде всего захват Корельского уезда с городом Корелой, который имел большое стратегическое значение для дальнейшего продвижения шведов на восток. Стремясь лишить Россию выхода к Балтийскому морю, Швеция одновременно мечтала овладеть Ижорской землей с русскими крепо­стями Ивангородом, Ямом, Копорьем и Орешком. В за­хватнических планах Швеции большое место отводилось русскому Северу, обладание которым открыло бы ей выход к Ледовитому океану и тем самым преградило бы доступ России в Европу через Белое и Баренцево моря. Таким образом, целью шведов являлись захват почти всей севе­ро-западной части Русского государства — Ижорской земли, Корельского уезда, Лопских погостов, Карель­ского Поморья и Кольского полуострова, порабощение населения этих территорий.

Осуществление программы агрессии против Русского государства стало одной из главных внешнеполитиче­ских задач Швеции в конце XVI и начале XVII веков. Воспользовавшись наступлением польских войск на рус­ские земли, шведы в 1580 году начали активные военные действия, в результате которых в том же году им уда­лось захватить весь Корельский уезд с городом Корелой. Через два года шведский полководец Понтус Делагарди занял города Ижорской земли — Ям, Копорье и Иван-город. Только окончание Ливонской войны заставило Швецию на время отказаться от дальнейших военных действий.

В ходе войны шведские агрессоры встретили упорное сопротивление со стороны местного русского и карель­ского населения, которое поднялось на священную борь­бу против поработителей. В Корельском уезде уже в 1581 году вспыхнула мощная волна партизанского дви­жения. Руководили этим движением крестьяне Кирилл Рогозин и Лука Рясяйнен. В своей борьбе против захват­чиков партизаны опирались на помощь населения неок­купированных врагом территорий Олонецкого и других погостов восточной Карелии. Партизаны совершали сме­лые нападения на шведские войска и наносили им боль­шой урон. Своими активными действиями в 1581—1583 годах они в известной мере воспрепятствовали вторже­нию шведов в восточную Карелию и Заонежские пого­сты. Нежелание покориться иноземному господству выразилось также в уходе значительной части населения с захваченной врагом территории в пределы Русского государства.

В 1583 году между Россией и Швецией было заклю­чено Плюсское перемирие, явившееся результатом неудачной для Русского государства Ливонской войны. По условиям перемирия за Швецией закреплялись Ко­рельский уезд и западная часть Ижорской земли.

Несмотря на Плюсское перемирие, отношения между Россией и Швецией продолжали оставаться напряжен­ными. Русское правительство не могло мириться с поте­рей своих территорий. С другой стороны, правящие круги Швеции, вынашивавшие далеко идущие планы агрессии против России, лишь временно отказались от даль­нейших территориальных захватов. Поэтому оба госу­дарства усиленно готовились к новой схватке. В годы перемирия в пограничных районах происходили воору­женные столкновения между русскими и шведскими войсками, а на захваченной врагом территории развер­тывалась партизанская борьба против шведских окку­пантов.

Открытая война между Россией и Швецией началась в 1590 году. Основным театром военных действий стала Ижорская земля, где русскими войсками были одержаны значительные победы, которые привели к освобождению Ивангорода, Копорья и Яма.

Одновременно с военными действиями в Ижорской земле шведы делали попытки завладеть восточной Каре­лией и Кольским полуостровом. Для этой цели были совершены походы к Белому морю и Ледовитому океану. Однако и здесь, как и в Ижорской земле, шведы по­терпели поражение.

В 1595 году между Русским государством и Швецией был заключен Тявзинский мирный договор. По условиям этого договора за Россией оставалась освобожденная в результате войны Ижорская земля; кроме того, шведы должны были возвратить Корельский уезд и город Корелу, которые в 1597 году вновь вошли в состав Русского государства[2].

В результате войн конца XVI века население Каре­лии, как и население Ижорской земли, претерпело много бедствий и страданий. Были уничтожены и разграблены десятки населенных пунктов, убиты или угнаны в плен сотни крестьян. Особенно сильно пострадал Корельский уезд, где в упадок пришло все народное хозяйство.

После освобождения от шведов Корельского уезда были приняты меры по его экономическому восстановле­нию. Населению уезда предоставлялись на десять лет льготы в платеже податей, разрешалась беспошлинная торговля, а также оказывалась другая помощь. Оказы­вая карелам помощь, правительство, разумеется, пресле­довало цель наиболее быстрого восстановления их плате­жеспособности для включения карел в «государево тягло», но объективным результатом этого явилось созда­ние условий для мирного развития Корельского уезда. Однако мирное развитие края продолжалось недолго. В начале XVII века оно было прервано новой шведской интервенцией.

Напряженная борьба Русского государства в конце XVI века против Польши и Швеции значительно истощила материальные и людские резервы и привела страну к разорению, охватившему все области экономической жизни. В этих условиях политика правительства, направ­ленная на подъем экономики страны, была прежде всего политикой восстановления феодального хозяйства, укрепления положения дворянства за счет резкого усиления крепостнического гнета, лишения крестьян последних остатков свободы путем оформления законами 80 — 90-х годов XVI века крепостного права в общегосударственном масштабе.

Усиление феодальной эксплуатации вызвало сопро­тивление  крестьянства.   Антифеодальная   классовая борьба в начале XVII века вылилась в открытую кресть­янскую войну под предводительством Ивана Болот­никова. Наряду с углублением социального кризиса и открытой борьбой народных масс против феодально-крепостнического гнета обострилась политическая борьба за престол между представителями основных слоев пра­вящего класса — бояр и дворян. Все это, несмотря на некоторое восстановление экономической жизни за счет усиления крепостнической эксплуатации трудящихся масс, значительно ослабляло силы Русского государ­ства.

Правящие круги Польши и Швеции, потерпев неуда­чу в своих попытках в конце XVI века отторгнуть от Рус­ского государства его территории, продолжали вынашивать планы новой агрессии против России. Восполь­зовавшись   обострением   внутренних   противоречий в Русском государстве в начале XVII века, Польша и Швеция организовали новую интервенцию с целью захвата русских земель и порабощения русского и других народов России.

Под предлогом поддержки «законных» прав претен­дента на русский престол авантюриста Лжедмитрия I, являвшегося на деле ставленником польских магнатов, Польша предприняла осенью 1604 года вооруженное вмешательство в русские дела. Лжедмитрий I с отряда­ми польских шляхтичей и казаков в октябре перешел границу и двинулся вглубь русской территории. 20 июня 1605 года он захватил Москву. Однако антинародная кре­постническая политика самозванца  вскоре вызвала недовольство народных масс. Кроме того, боярство во главе с Шуйским ставило целью свергнуть Лжедмитрия и захватить власть в свои руки. В результате народного восстания в Москве 17 мая 1606 года Лжедмитрий I был убит. Власть в стране перешла в руки бояр, избрав­ших царем Василия Шуйского.

После провала авантюры первого самозванца поль­ская агрессия против Русского государства не прекра­тилась. Используя обострение классовых противоречий, вылившихся в крестьянскую войну, и усиление недоволь­ства среди господствующего класса политикой Василия Шуйского, польские правящие круги взяли ставку на нового самозванца — Лжедмитрия II. Опираясь в основ­ном на польские отряды и пользуясь некоторой поддерж­кой со стороны крестьянских масс, участвовавших в крестьянской войне и слепо веривших в демагогиче­ские лозунги самозванца, Лжедмитрий II продвинулся к Москве. Он обосновался в селе Тушине и начал осаду русской столицы.                                 

Обострение политической обстановки и ослабление государственной власти в России, явившееся следствием вмешательства Польши в русские дела, были на руку и правящим кругам Швеции, которые во главе с коро­лем Карлом IX не переставали думать об осуществлении далеко идущей агрессивной программы Юхана III. Однако Швеция, занятая начавшейся в 1600 году войной с Польшей за овладение Ливонией, не могла сразу активно включиться в борьбу против Русского государства. Правительство Швеции свое вмешательство в рус­ские дела первоначально осуществляло под видом оказа­ния военной помощи Василию Шуйскому в борьбе с по­ляками и их ставленниками. В вознаграждение за такую «помощь» шведы надеялись получить Корельский уезд и западную часть Ижорской земли. Подлинные же замыслы шведского правительства сводились к тому, чтобы под видом оказания помощи Шуйскому ввести свои войска в Россию и оккупировать часть русских тер­риторий.

Несмотря на то, что грабительские нападения на рус­ские города и уезды вскоре вызвали массовое народное движение против поляков и Лжедмитрия II, положение Василия Шуйского продолжало ухудшаться. В среде дворянства усиливалось недовольство политикой бояр­ского царя. В этой обстановке Василий Шуйский, боявшийся опереться в борьбе против польской интервен­ции на мощное народное движение, решил обратиться к шведам за давно обещанной помощью и тем самым упрочить свое положение.

В феврале 1609 года между шведскими и русскими послами начались переговоры, закончившиеся заключе­нием Выборгского договора. По договору для оказания военной помощи правительству Василия Шуйского Шве­ция должна была направить в Россию пятитысячное войско. За это русское правительство обязывалось пла­тить жалование шведскому войску, отказывалось от прав на Лифляндию и уступало Швеции в вечное владение Корельский уезд с городом Корелой. Передача города Корелы с уездом должна была произойти через 11 недель после вступления шведского войска в пределы Рус­ского государства.

Население северо-западных пограничных районов России еще до прихода шведских войск разгадало истин­ное намерение правящих кругов Швеции и правильно расценило готовящийся под видом оказания помощи Василию Шуйскому поход шведов как прямую интер­венцию. Заключение Выборгского договора поставило население Корельского уезда, как и население других пограничных районов Русского государства, под угрозу порабощения шведскими феодалами. Передача Корель­ского уезда Швеции несла опасность разрыва веками сло­жившихся дружественных взаимоотношений между карелами и русскими. Расценивая переговоры Василия Шуй­ского со шведами как измену, население пограничных областей открыто высказывало свое недовольство пра­вительством Шуйского и стало готовиться к борьбе с интервентами.                                  

Не успело шведское войско в марте 1609 года перей­ти русскую границу, как правительство Швеции потре­бовало немедленной передачи города Корелы и Корельского уезда, хотя срок передачи, установленный в до­говоре, еще не наступил. Однако население города и уезда, отказавшееся признать Выборгский договор, решительно воспротивилось передаче родной земли шведам. Ввиду стойкого сопротивления жителей Корелы царским послам приходилось искать всевозможные отговорки с целью отсрочить передачу города.

Приход шведского вспомогательного войска под командованием Якова Делагарди на помощь Василию Шуйскому несколько облегчил положение последнего в борьбе с тушинцами. Весной 1609 года талантливый полководец Скопин-Шуйский с помощью шведского отря­да начал успешные военные действия против Лжедми­трия II и освободил значительную часть территории Рос­сии. Но шведская помощь по существу была незначитель­ной. Основной причиной успехов в борьбе с тушинцами было массовое народное движение против польских интервентов. К тому же шведское войско не долго высту­пало на стороне Василия Шуйского[3].

Неудачи тушинцев и их бессилие взять русскую сто­лицу стали тревожить польские правящие круги и заста­вили польского короля Сигизмунда III начать открытую интервенцию против Русского государства. В сентябре 1609 года польские войска перешли русскую границу и осадили Смоленск. Открытая польская интервенция окончательно ухудшила положение Василия Шуйского. В июне 1610 года основные силы русских под командованием Дмитрия Шуйского, направленные на помощь осажденному Смоленску, в сражении под Клушином потерпели поражение из-за измены шведского войска.

Путь на Москву польским войскам был открыт. В этих условиях 17 июня дворяне во главе с Захаром Ляпуновым при активной поддержке посадских людей совершили государственный переворот и свергли с пре­стола Василия Шуйского. Воспользовавшись результа­тами переворота, боярские круги вскоре подписали договор с поляками о признании русским царем поль­ского королевича Владислава и в ночь с 20 на 21 сен­тября 1610 года тайком от народа впустили польские войска в русскую столицу. Формально правление стра­ной перешло в руки бояр («семибоярщина»), осуще­ствлявших на деле волю хозяйничавших в Москве польских интервентов. Фактически страна оказалась без государ­ственной власти.

Изменение политической обстановки в России позво­лило правящим кругам Швеции приступить к завоева­нию северо-западных русских земель. Началась откры­тая шведская интервенция, ухудшившая и. без того тяжелое положение русского народа.

Учитывая, что Корельский уезд с городом Корелой имел важное стратегическое значение в качестве плац­дарма для захвата русских земель, шведы прежде всего решили овладеть этой территорией. Они двинули сюда не только войско Якова Делагарди, но и части, располо­женные в Финляндии.

С появлением летом 1610 года шведских войск в Ко­рельском уезде карельское и русское население уезда сразу же поднялось на борьбу с интервентами. По неко­торым сведениям общая численность карельских парти­зан летом 1610 года достигла двух-трех тысяч человек. Помощь партизанам оказывал присланный из Корелы хорошо вооруженный отряд стрельцов. 4 июля 1610 года между объединенными силами русских стрельцов и пар­тизан и войском Делагарди произошло сражение, в ко­тором шведское войско вынуждено было испытать грозную силу народных мстителей, защищавших род­ную землю. Однако силы были неравные, и партизанам пришлось отступить, а затем уйти в леса и оттуда продол­жать борьбу; стрельцы вынуждены были отойти за кре­постные стены города Корелы, где нашла укрытие от шведов и часть населения из окрестностей города[4]. Вскоре после сражения 4 июля шведские войска подошли к  Кореле и в сентябре 1610 года приступили к ее осаде.

Город Корела, расположенный на обоих берегах реки Вуоксы и на двух островах, являлся сильной крепостью. Незащищенными от врагов были только посады на бе­регах реки. Небольшой остров, расположенный почти на середине реки, служил городской цитаделью. Его укрепления состояли из обложенного камнями земляного вала и каменной воротной башни с казематами. Второй остров — Спасский, значительный по размерам и являвшийся центром города, был также окружен высо­ким земляным валом. Поверх опускавшихся почти отвес­но в воду валов шли бревенчатые стены. Взятие этих укреплений затруднялось быстрым течением реки Вуок­сы, а со стороны Федоровской реки (то есть с северной стороны крепости) подступы к Спасскому острову охра­няли скрытые под водой колья, мешавшие продвижению лодок. Река Вуокса облегчала оборону крепости и зимой, так как она, благодаря своему быстрому течению, нико­гда не замерзала настолько, чтобы лед мог выдержать вооруженных людей.

К началу осады в Кореле насчитывалось около двух-трех тысяч человек, в том числе гарнизон составлял 400—500 человек. Участники обороны, карелы и русские, под руководством воеводы Ивана Михайловича Пушкина и карельского епископа Сильвестра не только муже­ственно оборонялись, но и устраивали ежедневные смелые вылазки в лагерь противника, нанося ему чувствитель­ные удары. Вследствие упорного сопротивления защит­ников крепости осада приняла затяжной  характер.

Активные военные действия велись и в тылу швед­ских войск. Карельские крестьяне, несмотря на то, что уезд был захвачен шведскими интервентами, продолжали партизанскую войну. О патриотизме карел свидетель­ствуют многие факты. В качестве примера можно указать на следующий эпизод. Яков Делагарди отправил из-под Корелы отряд в 200 человек в подкрепление шведскому гарнизону захваченной русской крепости Ладоги. Карел-проводник заблаговременно сообщил в русскую крепость Копорье о продвижении шведского отряда и привел шведов прямо к засаде, организованной русскими воина­ми. В результате почти весь шведский отряд был уничтожен[5].

Карельские крестьяне предпринимали неоднократные попытки оказать помощь осажденным защитникам горо­да Корелы и доставить в крепость продовольствие. На одном из островов Ладожского озера крестьянами были собраны для отправки в Корелу значительные хлебные запасы. Однако доставить к месту назначения этот хлеб им не удалось, так как на караван, состоявший из 28 судов, напали шведы и не подпустили его к крепости.

Положение осажденной Корелы с каждым днем ухуд­шалось. В городе не хватало продовольствия. На почве голода вспыхнула эпидемия цынги, уносившая немало жизней. Силы героических защитников таяли. Достаточ­но сказать, что после пяти месяцев обороны, к февралю 1611 года, в крепости осталось в живых не более ста человек. Дальнейшее сопротивление стало невозможным. Были начаты переговоры о капитуляции, в результате которых защитники Корелы добились права свободного выхода на русскую сторону. 2 марта 1611 года город Корела капитулировал. В тот же день началась эвакуация в пределы Русского государства оставшихся в живых жителей города. Желавших остаться под властью оккупантов в городе не оказалось.

Сохранение города Корелы и уезда в составе Русского государства в 1609 — 1610 годах, а также героическая шестимесячная оборона города его мужественными за­щитниками, русскими и карелами, явились важным моментом испытания нерушимой дружбы русского и карельского народов, совместно боровшихся за свободу и независимость родной земли. Стремясь овладеть Корелой, шведы вынуждены были держать под городом значительные силы. Это более чем на полгода задержа­ло распространение шведской интервенции на другие русские земли и тем самым содействовало собиранию сил русского народа для борьбы против польской агрессии.

С падением Корелы шведы получили возможность прочно укрепиться в Корельском уезде и приступить к завоеванию северо-западных русских областей. В июле 1611 года Яков Делагарди захватил Новгород и заключил с новгородскими боярами договор, по которому на русский престол выдвигалась кандидатура одного из шведских принцев.  К середине 1612 года, несмотря на упорное сопротивление местного населения, шведами была захвачена, почти вся территория Новгородской зем­ли (кроме Пскова), в том числе русское побережье Финского залива и бассейна реки Невы.

Во, время русско-шведских переговоров в Выборге шведы добивались в качестве платы за военную «помощь» правительству Василия Шуйского уступки им, наряду с Корельским уездом, также Кольского полуострова и северной Карелии. Провал попыток отторгнуть названные выше территории от Русского государства диплома­тическим путем привел шведского короля Карла IX к решению пойти на прямую агрессию. При этом захват­нические походы шведов должны были осуществляться под видом оказания помощи правительству Шуйского. В феврале 1609 года шведский король приказал Улеаборгскому губернатору Исааку Бему и губернатору Вестерботнии Бальтазару Беку предпринять наступление на Колу и в Поморье для захвата Сумского острога. Однако попытка Бека мобилизовать для участия в походе финских крестьян, и без того изнуренных тяжелыми военными поборами, провалилась. Идти в поход только со своими незначительными силами, набранными в Шве­ции, Бек не решился.

С началом открытой интервенции и обострением в 1610 — 1611 годах борьбы за Корельский уезд шведы активизировали свои действия и на Севере. Шведские войска начали наступление из Вестерботнии на Колу и из Улеаборга на Суму и Соловки.

В конце зимы 1611 года Бальтазар Бек, собрав зна­чительное войско, совершил поход на Колу. Однако, благодаря мужественному сопротивлению гарнизона и жителей Колы, ему не удалось овладеть русской кре­постью. Неоднократные нападения шведов на крепость были отбиты, и они должны были отступить[6]. На обрат­ном пути шведские войска уничтожили и разграбили много населенных пунктов. «Немецкие люди.., — говорит­ся в летописи, — порубежныя волости повоевали, и дерев­ни пожгли, и людей секли, а иных в полон взяли[7]».

Одновременно с наступлением на Колу шведы предприняли в середине марта поход к Белому морю. На этот раз операция подготовлялась особенно тщательно под наблюдением самого короля. Командовать войском назначен Андерс Стюарт. Ему удалось продвинуться вглубь Карелии и дойти до селения Сопасалма, находящегося на реке Кеми, примерно в 150 километрах от устья. По пути шведские войска «повоевали» одиннадцать населенных пунктов — Реболу, Ровкулу, Лендеры, Кимасозеро, Юшкозеро и др. Дальше Сопасалмы они продвинуться не смогли и повернули обратно.

Основной причиной неудачи этого похода шведов к Белому морю было патриотическое поведение карельского населения. Карельские крестьяне, как только им стало известно о продвижении шведского войска, снимались с места и уходили в лес. Туда же они увозили свои продовольственные запасы, угоняли скот, ничего не оставляя врагу. В результате расчеты шведского командования добыть провиант для войска и фураж для лошадей на месте путем грабежа населения не оправдались. Дальнейшее продвижение шведов, оказавшихся под угрозой голода, вглубь карельской территории стало немыслимым. «Как яз увидел, что нам не можно туды проехать для голоду, коли все ваши мужики прочь побежали и нам за деньги не можно ничего добыть, — писал Стюарт к соловецкому игумену Антонию после окончания похода, —так яз назад с моем войском воротился в нашу зелю[8]...». В сложившейся обстановке шведскому войску не только нельзя было продвинуться дальше вглубь карельской земли, но и немыслимо было ждать в Карелии весны и прибытия подкрепления с тем, чтобы потом в летних условиях продолжить осуществление захват­нических планов правящих кругов Швеции.

Вернувшись на свою территорию, шведы отправили русским властям в Соловки и Сумский острог угрожаю­щее письмо, в котором требовали немедленной передачи Швеции за «помощь» Шуйскому всей северной Карелии и восстановления придуманной авторами письма границы «по старому рубежу, по Дубу и по Золотцу». В письме говорилось, что в случае отказа король «придет с войною и возьмет все свои посуленные городы и... Сумский острог[9]».

Летом 1611 года шведский отряд проник на лодках в Белое море; однако и на этот раз шведы не решились напасть ни на Соловки, ни на Сумский острог. По­стояв некоторое время у островов Кузова, они повер­нули обратно, разорив по пути ряд населенных пунктов в Лопских погостах. Другой шведский отряд во второй половине лета 1611 года совершил нападение на Заонежские погосты и разорил Толвуйскую волость. Но местное население вместе с отрядом русских войск, присланным на помощь из Сумского острога, заставили шведов отступить. Командовавший швед­скими войсками Стюарт вынужден был признать, что население северной Карелии не только оказывало сопротивление интервентам, но и совершало ответные нападения на шведские владения, нанося им серьезный ущерб. Таким образом, план захвата Кольского полу­острова и северной Карелии провалился.

Однако, несмотря на провал интервенции в северной Карелии, Швеция не отказалась от мысли завоевать рус­ский Север. В начале 1613 года Делагарди выдвинул новый план, который предусматривал захват Холмогор. По мнению Делагарди, только после овладения Холмогорами можно было надеяться на легкую победу во всей северной Карелии. Но в условиях развертывавшейся в Новгородской земле народной борьбы против интер­вентов, приведшей вскоре к освобождению города Тих­вина, шведы не могли осуществить этот план собствен­ными силами и решили предпринять поход к Белому морю и Холмогорам силами поступивших на службу к Делагарди польско-литовских отрядов Баришпольца и Сидора. Основную часть этих отрядов составляли так называемые «черкасы» — участники польской интервен­ции, деклассированные элементы казачества с южных владений Польско-Литовского государства, авантюристы, жаждавшие легкой наживы.

Осенью 1613 года польско-литовские отряды, заняв несколько населенных пунктов в южной части Заонежских погостов, начали поход к Белому морю. После серь­езного поражения под Андомским острожком они двинулись к Холмогорам, где встретили  мужественное сопротивление гарнизона и местного населения. Узнав о приближении польско-литовских отрядов, холмогорцы вышли навстречу им и в бою под Ямецким станом «многих воров побили» и отняли три знамени[10]. В то же время из Архангельска в подкрепление гарнизону Холмогор была послана сотня стрельцов с пушками. После неудачной шестидневной осады Холмогор «черкасы», обойдя Архангельск, разорили Никольско-Корельский мона­стырь, а затем по зимней дороге через Онежский залив пришли к Сумскому острогу. По дороге они разграбили и уничтожили ряд рыбацких селений Поморья.

Попытка польско-литовских отрядов захватить Сум­ский острог окончилась также полным провалом, так как посланные сюда из центра страны еще в 1611 году зна­чительные силы русских войск дали вместе с населением достойный отпор врагу. От Сумского острога польско-литовские отряды возвратились в Заонежские погосты.

Население Заонежья, узнав о приближении врага, стало деятельно готовиться к обороне. Кроме того, в Заонежье из Андомского и других погостов прибыли со своими отрядами воевода Богдан Чулков и атаман Томило Анатольев, а со шведской границы с казаками и ратными людьми из местных жителей пришел казачий атаман Ермолай Поскочин. Были приняты срочные меры по укреплению отдельных населенных пунктов, в част­ности, сооружены деревянные остроги в Толвуйском и  Шунгском погостах; по дорогам устраивались «засеки»[11].

2 января 1614 года польско-литовские отряды напали на Шунгский острог. Через неделю они попытались взять Толвуйский острог. Осада обоих острогов длилась около трех недель, но все усилия врага были напрасны. За­щитники Шунгского и Толвуйского острогов не только мужественно оборонялись, но и делали частые вылазки в лагерь противника, причиняя ему большой урон. В ре­зультате упорного сопротивления населения польско-литовские отряды вынуждены были снять осаду и уйти под Олонец, чтобы совместно со шведскими войсками участвовать в захвате Олонецкого погоста.

Объединенные силы шведов и «черкас» в количестве: 800 человек в конце января 1614 года подошли к Олонцу. Здесь они были встречены охранявшими Олонец ратными людьми во главе с Захаром Страховым. Несмотря на, то, что во время боя русские нанесли врагу чувствитель­ный удар, остановить шведов не удалось, так как к Олонцу стали подходить новые отряды шведских и польских интервентов. Врагу удалось захватить Олонец.

Олонецкий погост являлся важным стратегическим пунктом. Через него шел один из удобных путей в Шве­цию и обладание Олонцом обеспечивало интервентам бли­жайшую связь с основными коммуникациями, находив­шимися в Финляндии. Поэтому быстрейшее освобождение Олонца приобретало для русского народа первостепен­ное значение в борьбе со шведскими захватчиками.

На берегах рек Свири, Паши и Сермаксы для под­готовки к нанесению решающего удара по врагу стали сосредоточиваться русские военные силы, ряды которых пополнялись за счет местного русского и карельского населения. Вскоре из Москвы тихвинским стрельцам, атаманам Михаилу Титову и Михаилу Речину была прислана грамота с предписанием начать наступление «на черкас и на немецких людей» (шведов)[12].

Решительное сражение между основными силами рус­ских, с одной стороны, и шведскими и польско-литов­скими отрядами, с другой, произошло в первых числах марта под Олонцом на реке Сермаксе. В этом сражении русские нанесли интервентам сокрушительный удар и «черкас вконец побили». Отряд авантюриста Баришпольца был совершенно уничтожен, а в отряде Сидора осталось не более 500 человек, пытавшихся спастись бегством в Корельский уезд. Однако путь на запад для них был закрыт отрядами карельских крестьян, занявших все дороги. Тогда отряд Сидора двинулся в Заонежье и занялся грабежом населения. Польско-литовские отря­ды, несмотря на помощь шведов, предпринявших летом 1614 года самостоятельный поход в Заонежские погосты, к началу 1615 года были окончательно разгромлены рус­скими войсками при содействии местного населения[13].

Война против шведских интервентов в восточной Карелии, таким образом, окончилась победой русских и карел. Совместная борьба русских и карел против обще­го врага еще больше укрепила и закалила боевую друж­бу русского и карельского народов.

Одновременно с интервенцией на территории восточной Карелии шведы стали активизировать свои военные дей­ствия в Новгородской земле. В сентябре 1614 года им удалось вторично захватить освобожденный в 1613 году русскими войсками город Гдов. В июле 1615 года войска шведского короля Густава-Адольфа осадили Псков, но взять город не смогли.

Героическая оборона Пскова и изменение к концу 1615 года соотношения сил в пользу России стали трево­жить шведов. Шведское правительство понимало, что у него нет сил для продолжения интервенции в России и что шведские войска не могут удержать в своих руках всей захваченной Новгородской области, население кото­рой по примеру героических защитников Пскова продол­жало активную борьбу за свое освобождение. Под влия­нием этих обстоятельств, а также из-за осложнения внутренней обстановки в самой Швеции в связи с исто­щением сил в результате постоянных войн шведы вы­нуждены были начать переговоры о мире. При этом они надеялись за счет уступки Новгородской области сохра­нить за собой такие важные территории, как Корельский уезд и Ижорскую землю.

Русское государство, в свою очередь, тоже нужда­лось в мире, так как еще продолжалась борьба с Поль­шей, а воевать с двумя государствами одновременно оно не могло.                                    

Мирные переговоры между Россией и Швецией на­чались в октябре 1616 года. Первоначально шведы потребовали не только оставить за ними захваченные земли (Корельский уезд, Ижорскую землю и Новгород­скую область), но и передать им почти всю восточную Карелию и Кольский полуостров. Русские послы, разумеется, не могли пойти на удовлетворение этих тре­бований, и началась упорная дипломатическая борьба, в ходе которой Россия вынуждена была согласиться с фактом захвата шведскими войсками Корельского уезда, ибо трудно было добиться возврата территории, уже ранее уступленной шведам по Выборгскому догово­ру 1609 года. 23 февраля 1617 года переговоры между Швецией и Россией завершились подписанием в деревне Столбово, близ Тихвина, мирного договора.       

По Столбовскому мирному договору Швеция захва­тила  Ижорскую землю с городами Ивангородом, Ямом,  Копорьем и Орешком. Во владение Швеции переходил и Корельский уезд с городом Корелой. Следовательно, Россия потеряла весьма важную в политическом, экономическом и стратегическом отношениях территорию и лишилась выхода к Балтийскому морю, связывавшему ее основными европейскими государствами[14].

С переходом Корельского уезда к Швеции завершился захват ею западной Карелии. Столбовский мир явился переломным моментом в истории карельского народа. На целые сто лет Корельский уезд попал под власть Швеции. Однако и после заключения Столбовского мирного договора старые, веками сложившиеся экономиче­ские и культурные связи населения Корельского уезда с Русским государством окончательно не были прекра­щены. На русскую сторону, больше всего в восточную Карелию, Новгород, Тихвин и другие северные города, постоянно приезжали карельские торговые люди, рыбаки и др. Карельские ремесленники, в особенности плотники, участвовали на стройках Москвы и других городов[15].